Как странно подумать, что уже вполне зрелая молодежь ходит на Тарантино и Родригеса, как чуть раньше (ну не чуть, ладно) ходили на Гайдая или на Рязанова. Ходят они, значит, и приговаривают: «Это же режиссеры нашего детства, мы же выросли на них, они нас воспитали!». И это чистая правда, как ни страшно слышать это людям, выросшим на Рязанове, обращаться к которым еще положено «молодой человек» или «девушка».

Но это так, удивленное отступление – хорошо, что сегодняшние классики в восхитительной творческой форме и исполнены младенческого задора, которого так не хватает их молодой пастве. Классики восторженно играют в машинки, тыкают пальцем в телок, мычат, разглядывая их пальцы ног, разрывают их пополам в детском любопытстве, а теперь вот выпускают на экран еще и армию зомби.

Если Тарантино, как это обычно с ним бывает, увлекшись жанром чистого треша, так радостно его разбирал, что, кажется, ненароком даже сломал, то Родригес в своей любви был бескомпромиссен и просто шел дальше, дальше и дальше.

Тарантиновское «Доказательство смерти» – это выход из честного дешевого «эксплатейшена» в какие-то зыбкие экзистенциальные просторы (но это для тех, кто умеет отдаваться пограничным состояниям), а вот родригесовская часть проекта отвечает не за тонкие материи, а за самую грубую радость жизни. И смерти. Фильм просто сам прыскает от смеха, надуваясь всеми возможными шутками и прибаутками.

Опытная актриса стрип-дэнса, уважаемая коллегами и боссом, Черри Дарлинг (Роуз МакГоуэн из «Зачарованных»), все время принимается пускать слезу на сцене – она тонкая девушка. Тонкую девушку все очень сильно достало, и она бросает благодарное ремесло – хочет стать комиком. А в это время, пока Черри делает ручкой «фак» своему боссу, некий ученый (Нэвин Эндрюс, Саид из «Lost») отрезает яйца человеку, у которого из клетки сбежали зомби. Яиц у него в пакетике уже предостаточно – они нужны для дела. А потом появляется Брюс Уиллис, он военный и идет пузырями, пока не подышит неким газом. В результате эксперимента произошла мутация, и зомби разбегаются по Канзасу. А в это время парочка врачей-супругов (Марли Шелтон и Джош Бролин) собираются на дежурство, а жена еще собирается сбежать к своей любовнице Нэнн, которую играет Ферджи. А Черри в закусочной встречает бывшего любимого, крутого и таинственного парня Эль Рэя (любимый крошка Фредди Родригес из «Клиент всегда мертв»). Они решают воссоединиться. Но на них нападают зомби и отрывают девушке ногу, впрочем, Эль Рэй сначала вместо ноги приделывает любимой ножку от стола, а попозже огромный автомат.

Зомби, с головами как раздувшаяся малина, нападают на больницу, на закусочную, на весь город. В результате еще некоторых событий собирается отряд храбрецов под предводительством Эль Рэя, и нельзя сказать, что вакханалия набирает обороты, потому что она их не сбавляет с первых кадров.

Остается только добавить, что появятся безумные няни-близняшки, в роли которых дебютировали племянницы Родригеса, реальные бэби-ситтерши по жизни, а маленький мальчик Тони, которого играет сын режиссера, прострелит себе голову. Ну и в роли военного, который решит изнасиловать инвалида-стриптизершу, появится неукротимый Тарантино, на долю которого друг припас самый непристойный гэг. Ах, да, выяснится, что Уиллис ненароком убил бен Ладена. Герои будут путаться, блистать в трюках, шикарно крутить на пальцах пистолеты, кататься на разных транспортных средствах, включая детский скутер. Зомби будут нападать, жрать и лопаться, а вы будете охать и хохотать без остановки.

Всю эту дичь, в которой все превращается во что угодно с ненатужной легкостью, Родригес придумал лет десять назад, до массового оживления зомби на большом экране, но не доходили руки.

Теперь осталась самая малость – доснять фильм «Мачете», лже-ролик которого вы увидите перед «Планетой страха», не бросать же такое благородное дело на полпути. А зрителю остается немного отдышаться перед этим.

В общем, учителя жизни в очередной раз исполнили композицию «Бобик в гостях у Барбоса» – пришли, все съели, поломали, испортили и напачкали. Жанр, над которым они с такой любовью надругались, теперь как живой – веселый и весь залитый всякой гадостью. И если для взрослого человека тут все хиханьки и хаханьки, то дети-то продолжают на нем расти и воспитываться. Здоровые и умные растут эти дети, но уж больно изнеженные.