Как и беспечная радость консюмеризма, дети-цветы или полеты на Луну, серийный киллер Зодиак – неотъемлемая часть мифологии 60-х, предмет коллективной ностальгии по эпохе и позднейшей коллективной же фрустрации. Дети отцвели. Продукты генно модифицировали. Луну нарисовали. Зодиака всем миром ловили, ловили, но так и не поймали. Был ли он в действительности, впрочем? Один из тех, кто ловил, – газетный карикатурист из Сан-Франциско – посвятил поискам неуловимого толстую книгу, Дэвид Финчер ее экранизировал (притом не менее «толсто» – без двух минут получилось три часа), обладатель анютиных глазок Джейк Гилленхаал, ковбой с Горбатой горы, сыграл карикатуриста, который якобы разобрался, что к чему. А «что к чему» получается неутешительным.
«Зодиак», конечно же, никакой не триллер, но памятник эпохе, в которой убийство движет человеческим воображением и общественным прогрессом также эффективно, как консюмеризм, любовь или космические технологии.
Зодиак, напомним, был первым киллером, превратившим душегубство в медийную акцию, пиар-проект. Комиксный псевдоним, рассылка идиотских шифровок в газеты, фирменный лейбл в виде кружочка и креста, срисованный с наручных часов, – это так, мелкий мерчендайзинг. Главная франшиза Зодиака – это кино. Зодиак хотел и даже требовал, чтобы о нем сняли фильм. Фильм сняли не один, но потребовалось тридцать лет, чтобы назвать вещи своими именами: маньяка поймать невозможно, маньяк – такая же программа, прошитая в человеческой голове, как похоть, жажда потребления или завоевание пространства, даже безвоздушного.
Начинается все, разумеется, с выстрела. Пара подростков уединяется на автостоянке, чтобы полюбоваться видами из своего авто, ну и предаться пороку. Ничего не получилось: подъехавший в черном (черном-черном) автомобиле мужчина разрядил в них обойму пистолета и скрылся. Девушка погибла, парень выжил.
Так началось путешествие Зодиака, оставившее на обочине десятки трупов – сам он утверждал в письмах, что убил 37 человек. На подножку того же поезда вскочили несколько человек. Детективы-напарники, которым выпало расследовать эту историю. Криминальный журналист San Francisco Chronicle – газеты, куда убийца прислал письмо с требованием опубликовать свой первый ребус с якобы зашифрованным в нем именем отправителя. Молодой тихий карикатурист той же газеты, которого страсть к разгадыванию головоломок привела к двадцатилетнему расследованию. Все красавцы, которые тихо блекнут и выцветают по мере того, как идут годы, множатся жертвы, путаются свидетели. Время уходит сквозь пальцы, абсолютная бессмысленность происходящего пугающим образом резонирует с общей бессмыслицей, от которой журналист прячется в бутылку, детективы – в работу, и лишь карикатурист не может угомониться: посмотреть в глаза чудовищу значит привнести в этот балаган толику смысла.
Какой же я штабс-капитан, если Зодиак не пойман?
Дурацкая стрижка Дауни-младшего, очки Хлои Севиньи, оттопыренные пиджаки Марка Руффало и честный взгляд Гилленхаала – Финчер с любовью воссоздает эпоху, когда домохозяйки могли разгадывать кроссворды, составленные серийными убийцами. Тщательно, спокойно выстраивает кадр, подбирает краски. О том, что мы идем по тонкому льду и лед у нас под ногами готов обрушиться в полный хаос, он снимал всегда. Однако никогда так методично и убедительно. Машина правосудия то и дело стопорится из-за мелочей: здесь нет факса, тут потеряли бумажку. Истина остается таким же фантазмом, как бредовые послания Зодиака – в конце концов, доподлинно не известно даже, кто из жертв действительно пал от его руки. Водоворот улик, свидетельств и разбитых жизней медленно закручивает, как белье в барабане стиральной машины: можно смотреть целую вечность.
Еще более странно, однако, что мизантроп Финчер нашел в «Зодиаке» вещь, способную ни много ни мало противостоять монументальной бессмысленности Вселенной. Простое человеческое терпение. |