Съемки патриотического блокбастера «Солдаты удачи» о вьетнамской войне (а при отлаженности голливудских стандартов дело представляется не более сложным, чем, скажем, съемки документального фильма, знакомящего студентов ремесленных училищ с азами работы на токарном станке), как Штирлиц, близки к провалу. Умы теснящихся на площадке звездных артистов заняты не вхождением в предложенные образы («пойми, сейчас ты, как лишайный ребенок в песочнице»), а собственными понтами. Выходящий в тираж герой боевиков Тагг Спидмен (Бен Стиллер) и имеющий в копилке пять «Оскаров» трагик Кирк Лазарус (Роберт Дауни-мл.) не в состоянии на должном уроне сыграть сцену, где умирающий Тагг протягивает к Кирку размозженные ладони, конституцией похожие на развесистую свекольную ботву, и шепчет: «Выберемся из заварухи, и я научу тебя жонглировать». Львиная часть бюджета улетает на ветер, поскольку оператор не успевает снять дорогостоящий каскад спецэффектов, и когда продюсер рекомендует британскому режиссеру (Стив Куган), недопустимо интеллигентному для выбранного им рода занятий, не гадить в руки, дающие деньги, его можно понять.

В последней надежде спасти гибнущий проект исполнителей главных ролей и режиссера транспортируют во Вьетнам и забрасывают в джунгли, нашпигованные машинками по производству спецэффектов и камерами, призванными фиксировать каждый шаг артистов, как это делается в реалити-шоу. Процесс выходит из-под контроля, когда, едва попав на вьетнамскую землю, режиссер насмерть взрывается на заложенной в 60-х мине («Недурно он спрятался» – «Он не спрятался, он повсюду здесь»), а по соседству обнаруживается потенциальный противник в лице производителей героина.

Это как если бы в среде участников телепередачи «Дом-2» завелся внеплановый практикующий людоед.

К своему третьему (после провального «Кабельщика» и недурного «Образцового самца) режиссерскому фильму Бен Стиллер не то что бы творчески посмурнел, но стал, что называется, серьезнее. Хотя и не до такой, понятно, катастрофической степени, чтобы новая картина как-то ассоциировалась, например, с еще не снятой заключительной частью философского триптиха Андрея Звягинцева. В «Солдатах неудачи» он прохаживается не только и не столько по заведенным в кино штампам касательно вьетнамской войны (а по юности Стиллер не только мастурбировал на каталог женского белья в «Кое-что о Мэри», но и засветился в эпизоде военной драмы Спилберга «Империя солнца»), сколько на тему голливудских корпоративных нюансов, предсказуемо являющих собой вполне видимые миру слезы.

Трое главных героев-артистов пусть и не ночуют на Курском вокзале, но назвать свою жизнь карамелькой никак не могут. Джефф Портной (Джек Блек), до приглашения в «Солдаты удачи» засветившийся в комедии с газами «Семейка жирдяев», весь фильм мучается наркотической ломкой — последний порошок у него крадет летучая мышь, и герой, поймав животное, вынужден натурально выжирать последние крупицы из ее тушки. Тяготеющий к реализму Кирк Лазарус, дав как бы Майкла Джексона наоборот, специально для съемок пошел на операцию по перемене цвета кожи. Тагг Спидмен мечтает отмазаться от придурочного образа, прочно прилипшего к нему после участия в душеспасительной драме «Дебил Джек».

В фильме есть достойный «Криминального чтива» диалог о том, до какой степени аутиста надо сыграть, чтобы заработать «Оскара».

Фильм вообще производит приятнейшее впечатление желанного ребенка — актеры резвятся с очевидным удовольствием, на пару секунд возникают то Джон Войт, то Тобби Макгуайр, однако всех убирает Том Круз, который здесь столь прекрасен, что после «Солдат неудачи» может себе позволить хоть каждый день завтракать плацентами в прямом эфире.

Российские кинематографисты тоже большие мастера развести капустник в кадре (из сравнительно недавних примеров можно назвать «Жару»), однако в нашем случае внутрицеховая резвость, во-первых, доставляет вполне сомнительное удовольствие только собственно участникам, а во-вторых, как бы на экране ни ходили на головах, все равно носит неуловимо придушенный характер. Авторы и участники «Солдат неудачи» одухотворены и свободны, как собирающийся залезть в пушку барон Мюнхгаузен, и каждую экранную минуту вольготно заплывают за буйки. Это касается и продактплейсмента, в рамках которого именитые спонсоры легко поддаются общему куражу — более цепляющую рекламу продукта, чем окровавленный iPod на груди Сэндлера, только что зарезавшего панду и надевшего ее скальп, трудно себе вообразить.