В первых же кадрах главную героиню вызывают в популярный государственный офис на Лубянку. Но не с целью, например, допроса, поскольку она сама – полковница ФСБ, а для получения важнейшего задания. «Твоя задача, Дарья Вячеславовна, через имеющиеся каналы внедриться в ближайшее окружение Джафара», – с грустью извещает ее начальник (Владимир Меньшов) и развивает мысль. Международный террорист Джафар, украв без лишней помпы c утонувшей американской подводной лодки четыре атомных бомбы, разместил их в мировых мегаполисах. В том числе и в Москве (как выяснится позже, под гаражом-ракушкой, которые не зря, получается, так недолюбливает столичный градоначальник). Активировать их можно, набрав с некоего телефона 11-значный номер. На всякий случай, да и элементарно чтобы интереснее было набирать, номер поделен хитроумным Джафаром на три цифровых кусочка и роздан рассеянным по свету друзьям.

Узнать код целиком и поручено Дарье Вячеславовне, но дополнительная проблема в том, что в нем также очень заинтересованы ЦРУ и молодой отморозок по кличке Палач (Венсан Перес), по сравнению с которым Джафар являет собой эталон рассудительности, миролюбия и толерантности.

Порекомендовать «Код апокалипсиса» (как и практически любой новейший патриотический русский блокбастер, в том числе и снятый режиссером Шмелевым ранее «Обратный отсчет») в другой ситуации не повернулся бы язык – причем не из-за отсутствия у рецензента чувства патриотизма, а скорее уж наоборот. Однако в главной роли здесь занята звезда «Моей прекрасной няни» Анастасия Заворотнюк, последовательно подобравшая код не только к сердцам актера и продюсера Жигунова и массовой телевизионной аудитории, но и к чувствам куда менее пробиваемой интеллектуальной прослойки, имеющей зловредное обыкновение посматривать на общественные радости несколько через пенсне. Жизнелюбивый понаехавший задор домработницы Вики оказался столь заразителен, что очень трудно не идентифицировать его с самой актрисой и не искать, а главное, не находить милые черты в любом ее образе, пожелай она замаскироваться под хоть какого черта в ступе.

Понятно, что в чисто профессиональном плане это для Заворотнюк не вполне гуд, и участие в «Коде апокалипсиса» наверняка было затеяно как сознательный побег. Когда в кадре бедовая Дарья Вячеславовна ломится через густой норвежский лес, и ветки хлещут по щекам, есть соблазн метафорически предположить, что бежит она не столько за подонком Палачом, сколько от личины опостылевшей няни Вики. И когда планирует на парашюте с небоскреба в Куала-Лумпуре. И когда, исполнив на лице соответствующую случаю гамму чувств, вытаскивает из груди большой ножик и всаживает его в отсчитывающий последние секунды до взрыва прибор. И когда, едва ли сознательно, но при этом один в один цитируя героя Лесли Нильсена из завязки «Голого пистолета – 2», скидывает чадру и мастерски уделывает ногами и руками оторопевших от такой наглости исламских террористов. Все напрасно.

Как ни бегай, ни всаживай и ни уделывай, а призрак няни, к печали Заворотнюк и радости зрителя, все окает с веселым тревожным недоверием за спиной прекрасной полковницы, все машет.

Сначала врежется как бы случайно в бампер лимузина главного недруга, а потом и заявляет вся такая: «Только не надо говорить, что у меня глаза на заднице!»

К чести актрисы надо сказать, что она, кажется, не виновата. Домработницу, возможно, удалось бы несколько приструнить и припрятать, имейся в распоряжении чуть более вменяемый сценарий и чуть менее располагающий к масштабному купеческому загулу бюджет. Антуражем и реестром развлечений снятый в десятке стран «Код апокалипсиса» напоминает завидный для любой девушки медовый месяц, какой мог бы теоретически подарить няне ее партнер по сериалу, включающий программный шопинг (новый наряд и новая машина для каждой сцены плюс яхта) и парад безумных аттракционов, который парашютными прыжками не исчерпывается.

На минуту вообразите себе Анастасию Заворотнюк в распахнутом плаще и пеньюаре с рюшами, с порога французского отеля шмаляющую из пистолетов с двух рук по опешившим ввиду уважительных причин негодяям. Можно, конечно, заметить, что полуголые фээсбэшницы с пистолетами – не самое характерное явление для улиц исторического центра Парижа, ну так и «Мою прекрасную няню» россияне всех сословий полюбили не за поразительное соответствие правде жизни.